Никольский храм д. Черленково

НЕИЗВЕСТНАЯ ПОСТРОЙКА ОСИФОВСКИХ СТАРЦЕВ СЕРЕДИНЫ XVI В.­НИКОЛЬСКАЯ ЦЕРКОВЬ В СЕЛЕ ЧЕРЛЕНКОВЕ

 

В. В. Кавельмахер

 

Никольская церковь в селе Черленкове Шаховского района Московской области в списках памятников архитектуры не зна­чится. Принадлежность Никольской церк­ви XVI столетию была установлена авто­ром при следующих обстоятельствах. Ра­ботая с актами Иосифо-Волоколамского монастыря, мы обратили внимание на ме­новую грамоту от 21 сентября 1562 г., из которой следовало, что церковь Николая Чудотворца монастырского села Черленкова на реке Рузе древнего Хованского стана Волоцкого уезда в указанном году была каменной¹. Автор по опыту знал, что каменные вотчинные храмы, построенные ранее XVIII в., относительно мало страда­ли от перестроек последующих двух столе­тий и далеко не всегда разбирались до основания, и в 1980 г. предпринял поездку в Черленково (западная граница Москов­ской области) с целью выяснения судьбы упомянутого в древней грамоте храма. По прибытии в Черленково его ожидания под­твердились: в большом, сильно перестроен­ном четверике современной Никольской церкви без труда угадывалось здание XVI столетия,

 

Проведенные в 1981 г. натурные и архео­графические исследования позволили полу­чить о памятнике следующую предвари­тельную информацию. Существующее зда­ние Никольской церкви заключает в себе два строительных периода. Его изначаль­ным ядром является четырехстолпная, квадратная в плане церковь крестовокупольной конструкции, с тремя понижен­ными алтарными полукружиями. Степы церкви сложены из кирпича 27,5х12,5—13Х7 см², на булыжных фундаментах и дубовых связях. Размеры четверика 13 Х Х13 м, подкупольные столбы незначитель­но смещены к востоку. В середине XIX в. древнее здание подверглось капитальной перестройке³. Его верхи были разобра­ны по нижнюю отметку храмового кар­низа и реконструированы в псевдорус­ском стиле, а сама церковь расширена путем пристройки к ее западному фаса­ду обширной трехнефной трапезной и трехъярусной колокольни (не сохрани­лась). Тогда же были растесаны и пере­лицованы все окна памятника, за исклю­чением попавшего в закладку западно­го окна верхнего света ⁴. На месте запад­ного портала была пробита арка, а южный и северный оказались перестроенными до неузнаваемости. Не менее крупным пере­делкам подвергся интерьер храма. Утра­ченными оказались своды пяти основных компартиментов, подпружные арки подкупольного квадрата и угловых закрестий (следы показывают, что те и другие распо­лагались на разных уровнях) и барабан. Лучше всего сохранились своды и арки алтарной части (они были только перебра­ны с сохранением древних очертаний), од­нако во время войны в здание попал сна­ряд, и два алтарных полукружия с конхами сейчас почти полностью утрачены. При реконструкции церкви система сводов была изменена. Строители отказались от пони­женных подпружных арок в западной час­ти храма и подняли своды угловых ком­партиментов на высоту сводов основного креста. Этот прием потребовал примене­ния для перекрытия всех пяти компарти­ментов крестовых сводов. При разборке пониженных подпружных арок оба запад­ных столба были до половины высоты разо­браны и сложены заново.

 

Несмотря на столь внушительный объем утрат, памятник благодаря исключительной простоте и ясности его архитектуры хорошо реконструируется. Это был большой кубообразный храм с мощными алтарными полу­кружиями. Его почти равновеликие по ши­рине прясла венчались широкими закомара­ми, под которыми проходил крепованный антаблемент⁵. Большие щелевидного типа окна с «рассветом» не имели наличников. На южном и северном фасадах было по три окна, на западном — одно и по одному ок­ну было в каждом из алтарных полукру­жий⁶. В храм вели три, вероятно перспективных, портала. Согласно Клировым ведо­мостям за 1838 г.⁷, до своей перестройки в 40-е годы XIX в. Никольская церковь была, как и сейчас, одноглавой. Непосред­ственно на четверике стояла древняя на­стенная звонница. Перед западным фаса­дом храма долгие годы существовала дере­вяная паперть⁸.

 

Интерьер храма и сегодня, после многих разрушений, производит величественное впечатление. Однако в древности он был еще внушительнее. Высокие подпружные арки на широко расставленных столбах несли большой широкий барабан (сейчас вместо него — шатровый восьмигранный барабан на конусовидном основании), центральный неф и трансепт были пере­крыты коробовыми сводами, а пониженные угловые компартименты — или коробовы­ми, или крестовыми (из-за отсутствия на памятнике лесов конфигурация древних сводов осталась до конца не выясненной). В дьяконнике находился изолированный от храма придел. По восточным граням алтарных столбов проходила каменная алтар­ная преграда⁹, а горнее место было помещено в огромную, достигавшую пят сво­дов, оконную нишу ¹⁰.

 

Стилистические и строительные приемы, в которых выстроено здание Никольской церкви, позволяют уверенно датировать ее серединой XVI в. На 50-е годы XVI в. указывают применение в обломе храмового карниза маломерного кирпича (из него выполнена полка архитрава¹¹, уширение стен позади порталов ¹² и огрубленный характер кирпичного храмового цоколя.

 

Стилистическую датировку Никольской церкви косвенно подтверждает относящий­ся к Черленкову актовый материал Иоси-фо-Волоколамского архива. Село Черленково — древняя вотчина князей Хованских. В 1540 г. по приказу Ивана Андреевича Хованского-Косого Черленково с деревня­ми было передано вкладом по его душе в Иосифо-Волоколамский монастырь¹³. Душеприказчиком Хованского, который умер бездетным, был сам великий князь. Даже если бы мы не имели возможности датировать памятник по стилистическим и техническим приемам, этот факт полно­стью исключает возможность строительст­ва каменной Никольской церкви самим вотчинником до 1540 г. Опыт изучения древнерусского вотчинного строительства показывает, что назначением каменных (и некоторой части деревянных) вотчинных церквей было служить «родовым богомолием» — местом погребения и вечной па­мяти владельцу и его роду. Но условиям своего времени сооружение и содержание родовых богомолий делалось возможным только при наличии у вотчинника муж­ского потомства и означало, что вотчинник и его род отказываются от чести быть погребенными и особо поминаемыми в местном монастыре. К И. А. Хованскому-Косому последнее относиться не может. Князья Хованские имели в Иосифо-Волоколамском монастыре свою общую родо­вую усыпальншгу — на левой стороне мо­настырской Успенской церкви, в «старом приделе без престола» ¹⁴. Здесь, справа у церковной стены, рядом с другими Хован­скими был погребен и Хованский-Косой ¹⁵. За свой очень крупный вклад (село с де­ревнями) он был поминаем в монастыре по высшему разряду — с заупокойным кор­мом ¹⁶.

 

Из сказанного следует, что каменная церковь в Черленкове могла быть выстрое­на только в монастырский период — между 1543—1544 (дата сотной монастырской грамоты, косвенно удостоверяющей, что Никольская церковь была в это время де­ревянной) и 1562 гг.¹⁷ С какой целью? Мы знаем, что монастыри строили для своих крестьян в вотчинах исключительно дере­вянные церкви ¹⁸. Между тем Никольская церковь одними только своими размерами превосходит любую из известных нам ка­менных вотчинных церквей. Эта вмести­тельная крестовокупольиая постройка с просторным, как бы предназначенным для соборных богослужений алтарем могла быть соборной монастырской, но никак не приходской и тем более сельской вотчинной церковью. Единственная гипотеза, объясня­ющая ее появление в Черленкове в монастырский период, заключается в следую­щем. Древнерусские монастыри широко пользовались правом на строительство пу­стыней, скитов, подворий и малых припис­ных монастырей для содержания так назы­ваемых «нищих» — малоимущих вкладчи­ков. Такими дочерними монастырями у Иосифо-Волоколамского монастыря были Божедомный Введенский в Спирове — для погребения странников и убогих, и «нищий» Богорадный, тоже Введенский — вблизи стен большого Успенского мона­стыря, на том месте, где сейчас Святые ворота с Петропавловской (Введенской) церковью ¹⁹. В этих малых монастырях постригались мелкие вкладчики из крестьян, в них жила братия и начальствовали свои игумены. Введенская Спировская церковь была деревянной, Введенская Богорадная (по данным XVII в.) — каменной, с дере­вянным шатром²⁰. Своеобразным мона­стырским филиалом, но не монастырем бы­ло и Московское Иосифовское подворье в Китай-городе с каменной Благовещенской церковью XVI в. Существование обоих ма­лых монастырей и подворья нашло отраже­ние во множестве документов, однако в монастырских вкладных книгах, представляющих собой своеобразный реестр расхо­дов монастыря в связи с церковным и крепостным строительством, об их сооружении нет упоминаний²¹. Дело, очевидно, в том, что эти здания строились, как и деревян­ные приходские церкви по селам, не «от вкладчиков», а «из казны». Не является ли церковь в Черленкове остатками такой специально заведенной от монастыря бого­молий, выстроенной из монастырской каз­ны и не попавшей поэтому ни во вклад­ные, ни в дачные книги?

 

Существуют три документа, прямо или косвенно подтверждающие эту гипотезу. Первый — Расходная ведомость Иосифо-Волоколамского монастыря за 1547— 1561 гг.²², куда монастырский казначей заносил выплату жалованных денег мона­стырским работникам и слугам и куда с 1549 г. он стал записывать ругу сельским церковнослужителям. В ней по прошествии двух лет после начала ружных записей мы впервые встречаем сразу две расписки «Черленковского игумена Гаврилы», взяв­шего ругу за 1551—1552 и за «прошлый» 1550—1551 гг.²³ Особый характер записей позволяет сделать предположение, что игу­мен Гаврила брал ругу у казначея в пер­вый раз. В дальнейшем «черленковскому игумену» деньги выдавались в 1554, 1555, 1556 и 1557 гг. — уже без расписки²⁴, а в 1560 г. (данные за 1561 г. утрачены) ругу получил «черленковский поп Игнатей»²⁵. Упоминание в документах игумена, да еще вместе с сослужащим ему попом, оз­начает, что все эти годы в Черленкове был монастырь, причем не ниже степенью, чем два «ближних» Иосифо-Волоколамских монастыря — Спировский и Богорадный, где в это время также служили поп с игуменом. Попа Игнатия мы встречаем еще раз в поздних приписках к Описи ризницы и книгохранительницы Иосифо-Волоколам-ского монастыря 1545 г., где под 1560—

 

1561 гг. записан вклад «Игнатия игумена черленковского» ²⁶. Наконец, третьим доку­ментом является ранее упомянутая жало­ванная меновая грамота, из которой сле­дует, что в 1562 г. при Никольской церкви в Черленкове было 12 келий²⁷. Грамота не говорит, чьи это были кельи — иноков или живших на подаяние нищих (в Древней Руси нищие жили при приходских церквах в своих кельях «монастырями» или артелями), однако в свете приведенных фактов ясно, что это были иноческие кельи.

 

Таким образом, с 1550—1551 по 1562 г., год царской промены (о чем ниже), в Черленкове существовал приписной к Иосифо-Волоколамскому монастырек, или малая пустыня, с каменной Никольской цер­ковью. К сожалению, уточнить год по­стройки последней по источникам не пред­ставляется возможным, но вполне вероят­но, что год учреждения монастыря совпа­дает с годом постройки каменного храма. В таком случае мы вновь получаем уже однажды названную нами дату — около 1550 г. Сейчас трудно ответить на вопрос, чем руководствовались осифовские старцы, ус­траивая на месте приходской сельской церкви князей Хованских монастырь. Воз­можны два предположения. В нескольких верстах от Черленкова, вблизи соседнего с ним большого села Середы, в древности находился известный Успенский Левкиев Волоколамский монастырь — конкурент и соперник Иосифо-Волоколамского монастыря. Соборный храм этого монастыря, выстроенный где-то во второй четверти XVI в., имел близкие к Никольской церкви габариты и тождественные объемы. Оба храма находились едва ли не в пределах видимости один от другого. Не было ли строительство Черленковского монастыря актом соперничества с Левкиевым мона­стырем и не должен ли был Никольский монастырь играть роль форпоста Иосифо-Волоколамского монастыря в этих краях? Возможно и другое объяснение: в районе Черленкова, вдоль берега Рузы, нахо­дились старинные и крупнейшие вотчи­ны Иосифо-Волоколамского монастыря, крестьяне которых, согласно древнему обычаю, имели преимущественное право на пострижение, что и привело в конце концов к созданию при Волоцком монасты­ре еще одного «богорадного» или «бога­дельного» монастыря.

 

Судьба Черленковской обители пред­ставляется из ряда вон выходящей. 21 сен­тября 1562 г. Черленково (с соседним Ярополчем) было взято у монастыря Иваном Грозным в обмен на 40 буегородских дере­вень ²⁸. Известно, что царь часто менялся землями с монастырями, иногда по соб­ственному произволу, иногда отвечая на встречную просьбу монастырских властей, однако до сих пор считалось, что он выме­нивал у монастырей только хозяйственные села и никогда не касался пустыней и дру­гих монастырских богомолий. В случае же с Черленковым известный своим благоче­стием и щедростью к монастырям царь по каким-то причинам не остановился перед тем, чтобы разорить обитель и выгнать иноков. Чувствительный удар осифлянам нанесло и изъятие у них только что вы­строенного дорогостоящего и очень большо­го по масштабам своего времени каменно­го храма, который с 1562 г. навсегда сде­лался сельской приходской церковью. Подобный факт нам становится известным впервые.

 

Примечания.

 

¹ АФЗиХ. М, 1956. Ч. II, № 295. С. 303. Впер­вые на каменную церковь в Черлепкове

 

об­ратил внимание М. Н. Тихомиров в книги «Россия в XVI столетии» (М., 1962. С.

 

121, примеч. 46). М. Н. Тихомиров пользовался теми же источниками, что и мы,

 

однако его сообщение не привлекло чьего-либо внима­ния.

 

² С небольшим количеством маломерного кир­пича в деталях. См. примеч. 11, рис. 4.

 

³ Между 1842 и 1847 гг. 11 апреля 1842 г. было дано разрешение на расширение храма

 

(ЦГИАМ, ф. 207, оп. 1, ед. хр. 2813, л. 148), а в 1847 г. новая трапезная еще по была

 

освящена {ЦГИАМ, ф. 207, оп. 4, ед. хр. 152, л. 12). Обследование памятника

 

показало, что перестройка Никольской церкви была косвен­ным образом связана с ее

 

тяжелым конструк­тивным" состоянием. Здание церкви на ран­нем этапе се

 

существования расселось по центральному нефу и трансепту и какое-то время,

 

возможно, было близко к обрушению. Однако, поскольку источники о тяжелом

 

состоянии памятника умалчивают, остается предположить, что опасность была

 

ликвиди­рована задолго до капитальной перестройки середины XIX в.

 

⁴ Сохранилось частично.

 

⁵ На западном фасаде храма, па чердаке но­вой трапезной, сохранился фрагмент архи-­

 

трава из трех рядов кирпича с одним рядом фризовой части.

 

⁶ Окна на южной и северном фасадах Николь­ской церкви располагались следующим

 

обра­зом: в каждом из боковых прясел - по окну нижнего света и одно окно верхнего

 

света в центре над порталом. Характер образовав­шихся в стенах памятника

 

деформаций (он лопнул в продольном и поперечном направ­лениях точно над

 

порталами) подсказал строителям 40-х годов идею объединить верх­ние окна и

 

порталы боковых фасадов одной большой декоративной аркой. Эти арки вы­зывают

 

сейчас ассоциации с древнерусскими надпортальными киотами, однако

 

сохранившаяся архитектура западного фасада ясно говорит, что фасадные наружные

 

киоты Ни­кольской церкви (если только они были) по­мещались в закомарах.

 

⁷ ЦГИАМ, ф. 206, Волоколамское духовное правление, оп. 2, ед. хр. 200, л. 30.

 

Клировая ведомость за 1838 г. Данные Э. В. Сухановой.

 

⁸ ЦГИАМ, ф. 203, оп. 207, ед. хр. 511, 1822 г., л. 1. Прошение церковнослужителей и

 

при­хожан о дозволении произвести ремонт хра­ма. В этом году, помимо деревянной

 

папер­ти (видимо, западной), при Никольской церкви существовал еще какой-то

 

«доступ к колоколам» (может быть, деревянная закры­тая лестница с площадкой?).

 

Западный фасад Никольской церкви никогда не имел окон нижнего света. Не знак ли

 

это того, что за­падная паперть Никольской церкви была предусмотрена изначально?

 

⁹ Восточная пара столбов выступала, таким об­разом, за линию алтарной преграды.

 

Однако от южной стены на юго-восточный столб за­подлицо с его западной гранью

 

была пере­кинута не имевшая функционального значения нагруженная кладкой арка

 

в полтора кирпича. Весьма вероятно, что этой аркой был отмечен вход в придел.

 

¹⁰ Северная грань ниши почти на всю высоту сохранилась в закладке.

 

¹¹ Время широкого применения наряду с большемерным маломерного кирпича в

 

качестве «второго» строительного и декоративного ма­териала - 50-60-е годы XVI в.

 

Самые извест­ные памятники - церковь Иоанна Предтечи в Дьякове, Покровский

 

собор на Рву и верх­ние приделы с папертями Благовещенского собора Московского

 

Кремля. Помимо сводов, глав и барабанов, маломерный кирпич вклю­чался в

 

качестве формообразующего элемен­та во все внутренние и внешние карнизы обеих

 

вышеназванных столпообразных церк­вей. Почти во всех случаях из него выполня­ -

 

лись прежде всего полки.

 

¹² Самый ранний из известных нам памятников с уширенной позади порталов стеной

 

— Ус­пенский собор Троице-Сергиева монастыря. Год закладки — 1558.

 

¹³ АФЗиХ, ч. II, № 153; ЦГАДА, ф. 1192, оп. 2, ед. хр. 556, Обиходник Иосифо-

 

Волоколамского монастыря Евфимия Туркова, л. 81; Там же, ед. хр. 395, Записная

 

книга вкладов, л. 81-81 об.; ГИМ, Епарх., № 419, Вкладная Иосифо-Волоколамского

 

монастыря, л. 38, 54, 54 об.; напечатана: Титов А. А. Рукописи славянские и

 

русские, принадлежащие И. А. Вахрамееву. М, 1906. Вып. 5, № 107.

 

¹⁴ ЦГАДА, ф. 1192, оп. 2, ед. хр. 556, л. 59, 60.

 

¹⁵ Георгиевский В. Т. Фрески Ферапонтова мо­настыря. СПб., 1911. Прил.: Опись

 

Иосифо-Волоколамского монастыря 1545/7053 года. С. 5.

 

¹⁸ ГИМ, Епарх., 1, Кормовая книга Иосифо-Во­локоламского монастыря, л. 33 об.

 

¹⁷ АФЗиХ, ч. II, № 179.

 

¹⁸ Единственный известный нам пример ранне­го каменного монастырского

 

строительства в вотчинах — Георгиевская церковь конца XVI в. в волости Илемне

 

под Вереей. Во­лость принадлежала Троице-Сергиеву мо­настырю с середины XV в.

 

Об обстоятель­ствах постройки Георгиевской церкви сведе­ний не сохранилось.

 

¹⁹ ЦГАДА, ф. 1192, оп. 2, ед. хр. 556, л. 133 об.-136.

 

²⁰ Там же, ед. хр. 382. Описные книги монас­тырского имущества 1669 г., л. 142.

 

²¹ За исключением церковного убранства церк­ви Благовещения на Иосифовском

 

подворье, оплаченного вкладчиками. См.: Титов А. А. Указ. соч. Вклад. № 218.

 

²² ЦГАДА, ф. 1192, оп. 2, ед. хр. 1; напечатана: Книга ключей и долговая книга 1532 г.

 

Во­локоламского монастыря XVI в. / Под редак­цией М. Н. Тихомирова, А. А. Зимина.

 

М.; Л., 1948. Дальнейшие сноски по подлиннику.

 

²³ ЦГАДА, ф. 1192, оп. 2, ед. хр. 1, л. 75.

 

²⁴ Там же, л. 110 об., 130 об., 148 об., 165. " Там же, л. 180 об.

 

²⁶ Георгиевский В. Т. Указ. соч. Прил. С. 20. У издателя стоит «Червенбовского».

 

²⁷ АФЗиХ. Ч. II, № 295.

 

²⁸ Там же.

Назад к списку